Об историческом процессе снижения уровня насилия

Исследования довольно убедительно доказывают, что средний уровень насилия неуклонно падает на протяжении человеческой истории. Об этом хорошо рассказывает Стивен Пинкер в своей лекции "Удивительное снижение насилия". Здесь я хочу описать и частично объяснить как происходит это снижение.



Снижение насилия адаптивно.

Конечно, не любой мир всем одинаково выгоден, а войны иногда приносят выгоду некоторым элитам, но в сумме и перспективе трата сил и ресурсов на войну обескровливает всех. Мир выгоден, война нет.

Одна из основных характеристик человеческого прогресса это нарастающее значение социального и рационального расчета, благодаря чему социо-культурная адаптация происходит гораздо быстрее. Решения о применении или неприменении насилия не исключение и принимаются с каждым разом все с большим учетом общих последствий и с большей дальновидностью, менее импульсивно.

Конечно, когда мы говорим о человеческой истории, нельзя сказать, что она построена по какому-то рациональному замыслу. В ней действует тот же самый тип естественной "расчетливости", что и в природной эволюции, но вместо генетических, идет отбор благоприятных культурных признаков. Когда мы говорим о том, что есть тендеция к снижению насилия, мы имеем в виду не просто математический расчет, но антропологический процесс, в результате которого миролюбивость становится положительной характеристикой, способствующей выживанию и воспроизведению как индивидуального, так и коллективного ее носителя.

Пример: как изменилось отношение к домашнему насилию в Испании за последние 50 лет. Не так давно считалось, что если муж бьет жену это личный, семейный вопрос (а изнасилование в рамках брака даже не подлежало расследованию). По целому ряду причин (экономическая целесообразность равноправных браков, повышение культурного уровня женщин и последующее повышение женских запросов, легализация развода, сужение личной семейной сферы и др.), эта ситуация с каждым разом становилась все более анахроничной и в итоге стала считаться аморальной. В результате общественного осуждения и последующего юридического преследования, применение насилия стало неадаптивным для того, кто ранее прибегал к нему для достижения своих целей. Можно сказать, что издержки перевесили преимущества, хотя в данном случае это сказывается не столько в реальном индивидуальном расчете издержек и преимуществ, как в целостном преобразовании ценностей общества, в полной мутации культурного кода.

Насилие снижается обоюдно.

Как хорошо знают биологи-эволюционисты, особи и группы не эволюционируют сами по себе, а коэволюционируют. То же самое можно сказать и о снижении насилия: оно никогда не происходит односторонне. Отдельно взятая культура с низким предрасположением к использованию силы, оказавшись, по стечению обстоятельств, в чрезмерно агрессивной среде, за неимением других стратегий выживания может быть истреблена и, как недостаточно приспособленный вид, не передать потомкам свой "мирный код".

Излишняя беззащитность так же неадаптивна, как и излишняя агрессивность. В любом случае, если два индивидуума или две группы действуют по приблизительно схожим установкам, не представлять угрозу для соседа предотвращает агрессию. Это и есть механизм, через который действует сокращение насилия: для того, чтобы другим не казалось, что мы представляем для них угрозу, нам в известной степени действительно приходится не представлять для них угрозу. Если они отвечают нам тем же (чему способствует тот факт, что мир "дешевле" войны), мы вступаем в спираль "разоружения", через которую, постепенно и обоюдно (а не внезапным волевым и односторонним решением), развивается культура мира.

Насилие снижается не постоянно.

Само собой очевидно, что снижение непостоянно. Есть эпохи и регионы, в которых напряжение, напротив, нарастает, и происходят столкновения между группами (войны, этнические чистки и т. д.) или внутри-репрессивные тенденции (ужесточение законодательства, повторное введение смертной казни...). Зачастую это обращение тенденции связано с тем, что мирное состояние построено на несправедливости.

Например унижения и разорение, которым был подвергнут немецкий народ победителями по Версальскому договору привели к Второй мировой войне. Похожая ситуация складывается и по итогам Холодной войны. Напротив, щедрость с которой победители Второй мировой помогли восстановить Германию открыла самый длительный мирный период за всю историю Европы.

То же самое можно сказать о внутри-репрессивных тенденциях: рост социального неравенства и обеднение средних классов регулярно сопровождается общественным спросом на принятие авторитарных мер. Именно это произошло в Германии после кризиса 29 г. и происходит сейчас в Европе.

Можно сделать предварительный вывод: для стабильного мира, необходим справедливый фундамент.

В любом случае, общую тенденцию это не меняет. Среди нацистов применение насилия было организованно и целенаправленно, от чего может быть жутковато, но оно было ниже по уровню, чем, к примеру, среди викингов или гунов (в пропорции к тогдашнему населению). И несложно представить себе что бы произошло если бы ядерное оружие каким-нибудь чудом оказалось в руках средневековых феодалов. Напротив, мир благополучно пережил напряжение Холодной войны и сейчас уже никто, кроме самых ярых националистов и религиозных фанатиков, не рассматривает всерьез его применение.

Все это не обязательно значит, что мы когда-нибудь придем к полному отсутствию насилия. Но надо ценить по достоинству пройденный путь. И пользоваться нашим самосознанием для поддержания естественных тенденций. Разумеется, если нам дорог мир.